Нянька - Страница 22

На второй фотографии был изображен все тот же дворише, но уже полностью разгромленный. В кадре виднелись

рухнувший угол дома, поваленный забор, искрошенная плитка вместо дорожки, повсюду следы гусениц… А поле выутюженное – ни стебелька. Остальные кадры показывали разгром с несколько иных ракурсов.

– Судя по следам – бульдозер, – буркнул Геральт. – Причем карьерный, не меньше. Давно это?

– Позавчера. И не впервой, заметь. Четвертый уже участок нам испоганил, гад…

– А остальные давно?

– За последнюю неделю.

– Следы такие же? – уточнил Геральт.

– Ага. У его гусеницы разные, левая с насечкой, правая без. Я специально глядел – везде так.

Ведьмак поглядел на орка с уважением – знание профессиональных тайн и формул сторонними проявлялось чрезвычайно редко.

– Что ж, – сказал Геральт, поразмыслив самое большее пять секунд. – Я берусь. Стоить это будет… Ну, скажем, сорок тысяч, если российскими.

– Тридцать, – с хладнокровием тертого бессарабского торговца принялся торговаться дед.

Геральт снова поглядел на него с уважением – говоря начистоту, укротить дикий бульдозер и впрямь стоило около тридцати тысяч, если российскими. Ну, максимум – тридцать пять, если учитывать колебания курса. Чтобы вышло ровнехонько пять тысяч гривен.

– Тридцатьпять, – предложил Геральт. – И это моё последнее слово.

– Пойдет, – вздохнул дедуля, протягивая коричневую, в густой сетке морщин ладонь. Почему-то ладонь его была очень похожа на куриную лапу.

Ведьмак пожал ее, но с места не сдвинулся, чего-то ожидая.

Дедуля опять вздохнул и в который раз полез в недра своих несуразных штанов. Вынул три пачки российских соток и пачку полтинников.

– Вот, держи. Я знаю, вы всегда вперед берете. Геральт хладнокровно стянул резинку с одной нз пачек,

бегло пересчитал. Видимо, сошлось. Остальные пачки он пересчитывать не стал.

– Поехали. Собирайся, Синтия.

На сборы ушло минут пять – рассовать ноутбуки по рюкзачкам, проверить оружие да собрать со стола снедь в отдельный пакет.

Геральт сел к дедуле в кабину, Синтии пришлось лезть в кузов пикапа. Трясло в дороге немилосердно, пикая был таким древним, что подвеска износилась в хлам, но умереть все никак не решалась. Полуорку основательно растрясло. Геральту ехалось комфортнее, но ненамного. Худое продавленное сиденье впивалось в задницу допотопными пружинами; трясло точно так же, как и в кузове, да вдобавок в кабине нестерпимо воняло бензином и табаком.

– А что за орчонка с тобой, ведьмак? – поинтересовался дедуля, довольно лихо руля по разбитой дорою. – Полукровка вроде?

– Ученица, – неохотно ответил Геральт.

– Ишь ты! А теперь и девок в ведьмаки берут? Надо же!

– Она вряд ли станет ведьмачкой, – так же неохотно пояснил Геральт.

– Зачем же учишь? Геральт пожал плечами:

– Мне платят – я учу. Это проще, чем проходчики по старым штрекам гонять,

– Тоже правильно, – согласился дедуля.

Геральт невольно отметил, что из речи старого орка как-то незаметно, исподволь пропали слова и обороты жителя захолустий – ослинчик, люлька, гутарит… Теперь орк изъяснялся как любой житель самого Центра Большого Киева, причем житель, не чуждый некоторым тайнам техники.

«Что-то тут нечисто, – подумал Геральт. – Темнит дед. Простаком кидается – а с чего ему кидаться простаком?»

Некоторое время Геральт раздумывал, не подрулить ли к ближайшей гномьей казначейской конторе и не перевести ли деньги на счет Арзамаса-16. Но чутье подсказало: не спеши.

Чутью, особенно чутью, неоднократно проверенному, следует доверять. И Геральт доверился чутью.

«Хорол» долго кружил по каким-то подозрительным квартальчикам, где если и обитали – то лишь лихие живые, разбойники всяких рас и мастей. Но, к счастью, цель их располагалась не здесь – вскоре пошли кварталы солидных усадеб, которые вернее было бы именовать крепостями. Высоченные заборы, двух-, а то и трехэтажные домины во дворах, участки соток по полтыщи…

– Приехали, – сказал абориген наконец, и пикап остановился перед воротами очередной усадьбы-крепости. Вернее, перед тем, что от ворот осталось.

А осталось, надо сказать, немного: сами ворота, помятые, будто фольга от шоколадки, лежали на асфальте. Проем с правой стороны был существенно расширен – бульдозер просто долбанул ковшом, вывернув колонну с петлями и часть забора. Теперь все это в виде битого кирпича валялось поверх створок. Двойной след гусениц уводил внутрь усадьбы, к очередным разрушениям и непотребствам.

– Ого! – сказала Синтия из кузова. – Это не локомотивчиком деревяшку таранить. Геральт резко обернулся. Взгляд у него стал бешеным и полуорка тотчас прикусила язык.

«Тьфу ты! – разозлилась она на себя. – Опять болтаю! А надо молчать…»

Геральт так и не проронил ни слова. Походил по двору, посмотрел на разгром, зачем-то подошел к проутюженному полю. Потрогал изувеченный стебель, понюхал его зачем-то. Угрюмо поглядел на старика.

Все-таки Синтия успела привыкнуть в ведьмаку. Во всяком случае, она поняла: Геральт напрягся. Что-то в происходящем ему крайне не нравится. Но пока он молчит, да и вряд ли станет объяснять причины своего недовольства при клиенте.

– Чего вы от меня ждете? – сухо осведомился Геральт у дедули.

– Прикончи бульдозер. Так его отделай, чтоб больше с места двинуться не смог, преврати его в мертвую груду железа. И все. Считай дело сделанным.

– Подозреваю, вы даже можете указать мне местонахождение бульдозера. Теперешнее.

– Правильно подозреваешь, – ничуть не смутился дедуля. – Укажем пять кварталов, он точно где-то там.